Руденко-Широкая Вера Власовна

газета

"Ленинский путь"

от 12 мая 1988 г.

М. Мелешко

Регулярно Международный Комитет Красного Креста за особую преданность делу, высокие человеческие качества и исключительный профессионализм награждает лучших медицинских сестер мира медалью «Флоренс Найтингейл» в честь английской общественницы, инициатора организации помощи раненым и больным. Наиболее отличившиеся дипломированные и добровольные сестры милосердия удостаиваются этой награды. Всего 44 советских женщины награждены почетной медалью. Одна из них уроженка села Понуровка Вера Власовна Руденко-Широкая.

На древней стародубской земле родилась героиня. Здесь окончила школу колхозной молодежи с похвальной грамотой, отсюда ушла в большую жизнь. Жизнь в деревне была трудной в тридцатые, семья большая, и Вера решила поехать в Одессу.

— Мне уже пятнадцать. У вас и без меня забот полон рот, — сказала она родителям. Решила - сделала. В Одессе устроилась на завод. Оттуда старательную, внимательную девчонку командировали на учебу.

— В медицине твоя дорога, Вера. Учись, - напутствовали ее подруги. Скинулись на платье, туфли, помогли встать на ноги.

Легко давалась учеба девушке, мысли ее были далеко - далеко впереди. Мечтала часто, как приедет в родное село и будет лечить земляков, помогать родителям. Но все поломала война. Смерчем ворвалась она в Одессу 22 июня 1941 года. Сразу из медшколы призвали Веру в армию. Вначале защищала небо города, а с 1 августа жестокого сорок первого, когда немцы блокировали жемчужину черноморского побережья, служила в 316 пехотном полку военфельдшером. Перевязывала и выносила раненых, грузила и отправляла их в город. Ей бы в пору на свидания да на игрища ходить, а судьба бросила ее в пекло войны. Сорок восемь килограммов весу было в этой хрупкой девчонке, раненые же подчас в отцы годились. Бывало, взглянут на нее печальными глазами и вымолвят:

— Не сможешь, родная... тяжелый я... Сам попробую...

Но не отступала Вера Руденко. Губы стиснет и вперед, где ползком, где волоком, никогда не разделяя раненых на молодых и старых, тяжелых и легких. «Сестра», «сестричка» -  словно было призывом к бесстрашию, придавало сил. Перевязывала, уговаривала, помогала, поила и у собственной фляжки. Водопровод взорван, город изнывает от жажды, а последние капли живительной влаги - раненым. Каждый новый день не напоминал предыдущий: атаки и бомбежки все яростнее, потерн больше. Требовалась кровь - Руденко отдавала свою. Только за три первых месяца войны сделала восемь прямых переливаний, а сколько всего было - не упомнить.

Когда пришел приказ Ставки оставить Одессу, поручили Руденко сопровождать раненых на последнем грузовом пароходе. Погрузили, тронулись. В море, на подходе к Николаеву, налетели вдруг гитлеровские стервятники. Разбомбили пароход. Умирали бойцы, в трюмы хлынула вода. Что делать? — сверлило сознание. От поручней военфельдшера буквально оторвал лейтенант их команды:

— Тонем... Прыгай!

— Раненые... — все сопротивлялась Вера.

...Подобрал их катер. Веру Руденко и группу спасенных легкораненых вытащили из волн, обогрели моряки.

Едва отошла от пережитого — направили в Грозный, где формировались новые части. Короткая передышка и снова на передовую. Младший лейтенант медицинской службы и 360 отдельном батальоне ростовского направления под артобстрелами и бомбежками спасает раненых и их оружие. Только участвуя в боях за освобождение Ростова-на-Дону, вынесла на хрупких плечах и переправила через полноводную реку более пятидесяти раненых солдат и офицеров. А сколько всего — знают об этом одни степи да Дон-батюшка, Не случайно в сорок втором за бои под Ростовом наградили Веру медалью «За отвагу».

Однажды во время контратаки фашистов опять попала под артобстрел. Засыпало Руденко в траншее. Контуженную, полуживую вынесли ее разведчики, передали санитарам. Очнулась Вера лишь в Тбилиси. Поднялась, точно былиночка, дунешь — упадет. Не разговаривала, плохо слышала, едва выходили ее в госпитале.

Демобилизовавшись, инвалидом вернулась Вера Руденко в Понуровку в сорок четвертом. Ей бы отдыхать, а она на работу в местную больницу. В округе свирепствовал сыпняк, а медиков не хватало. Ликвидировали тиф, стала налаживаться жизнь в селе. Попросилась в Брянский район, поближе к городу.

— Может, кого из друзей встречу, мама, - словно чувствовало девичье сердце свое счастье.

Работала в Журиничах, Батагово. Возила людям лекарства, обслуживала вызовы.

Однажды вызвали ее в военкомат и направили сопровождать эшелон в Омск. Много их шло на восток через Брянск после Победы. Надо - поехала. В Сибири сдала состав, пошла город посмотреть - навстречу однополчанин, лихой разведчик Дмитрий Широкий, ее спаситель.

— Руденко, жива!? — удивился и обрадовался разведчик. Говорили и не могли наговориться. Вечером отметили и встречу, и помолвку. Расписались быстро, и в часть, на север Сахалина, благоустраивать и обживать далекий край. Подошло время - вернулись в Одессу. Жизнь радовала, обретала семейный якорь, а им словно чего-то не хватало. Разнесся призыв осваивать целину, и пишет Вера Власовна Широкая в Минздрав СССР. Рассказала о себе, изложила просьбу. Со вниманием отнеслись к старшей медсестре Одесского Дома ребенка - направили в Казахстан.

В Акмолинске, ныне Целинограде, встретили фронтовиков с благодарностью.

— Спасибо, что приехали. Назначаем Вас главврачом в совхоз «Кенбидоикский». Врачей не хватает, а у Вас опыт, - сказали в облздравотделе.

   Работы было невпроворот: подворные обходы, прививки, вызовы, беседы. Машины в больнице нет, из транспорта - одна лошадка, телефон только на почте, один на поселок, город и специалисты далеко, казашки привыкли врачевать по старинке, посвоему рожать дома. Настоящая передовая в борьбе с болезнями, борись, не уставай. Ездила Вера Власовна по юртам, училась казахскому языку, брала на себя невозможное. Как-то случилось в больнице очередное ЧП. Умирала женщина, а врач из города из-за бурана не смогла пробиться. Вера Власовна решила оперировать сама. Врач-специалист консультировал по телефону, она оперировала больную. Расставила людей цепочкой между почтой и больницей, так и принимала советы из города. Спасла женщину. «Улькан доктор», что значит большой доктор, окрестили ее казахи. Им и невдомек было, что у В. В. Широкой всего-навсего фельдшерское образование. Признали и полюбили ее все за служение здоровью людей, отзывчивость на чужую беду и боль. Свидетельством глубокой благодарности целинников Вере Власовне являются пожелтевшие от времени фотографии и газетные вырезки, хранящиеся в музеях Целиноградской области, Советского Красного Креста в Москве. По заслугам избирали ее депутатом поселкового и районного совета, рассказывали о Широкой в газетах, наградили знаками «За уборку 10 целинного урожая», «Отличник здравоохранения СССР», медалью «За освоение целинных и залежных земель». Согласитесь, редкие для медработников награды.

На целине рекомендовали и принимали В. В. Широкую В ленинскую партию. Одновременно с механизаторами и строителями. Примечателен такой эпизод: для поездки на утверждение в райком ей выделили трактор:

— Поезжайте, доктор, заслужили, ждут Вас... - так высок был авторитет Веры Власовны, знания - впору врачам позавидовать.

Обжили целину, перевели Широкую в облздравотдел.

— Умеете сами - учите других, - сказали фельдшеру. Ездила по области, организовывала ясли-сады, больницы, учила, помогала. Сразу, как представилась возможность, не задумываясь, перешла в Дом ребенка старшей медсестрой. Дороже всех для нее всегда были дети. Пятьдесят ребятишек ждали Веру Власовну каждый день, как ждут мать. Улыбались, тянули ручонки к халату. Грех было их не порадовать конфетой, не усадить на колени. Бывало, идет на работу, обязательно заглянет в магазин игрушку купить, гостинцев. Как ни мала была зарплата, а все равно выкроит часть детворе. И так изо дня в день. Пойдет по инстанциям выбивать шубки, колготки, шапки - взяла за правило с пустыми руками не возвращаться. Всех убедит и своего добьется. Некоторые удивлялись:

— Невероятно, а инструкции?

Она же улыбалась и поучала коллег:

— Побольше доброты и настойчивости.

Почти полвека отдала здравоохранению ветеран войны и труда В. В. Широкая. Больше тысячи одних родов приняла она на целине. Совсем недавно ушла только на пенсию.

— Если бы здоровье, работала и сейчас, - призналась однажды Вера Власовна.

— Жалеете? — поинтересовался я. В ответ услышал:

— Да, что мало сделала.

И столько искренности было в словах ветерана, что невольно позавидовал человеческой доброте и щедрости. На пенсии Вера Власовна, но не на отдыхе. Покой ей словно противопоказан. Не смогли вывести ее из строя ни инфаркт, ни перенесенная операция. Много ездит по Казахстану, Уралу, встречается с медиками и учащимися медучилищ, участвует в открытии музеев, обелисков, готовит воспоминания, ведет переписку с «флорентинами». Подготовила школьный санпост, занявший в «Артеке» первое место, участвует в пионерских сборах и слетах. Наметила на лето поездку к брату и сестре в Понуровку, встречу с активистами Красного Креста Брянска.

— Трудно, устаете, — посочувствовал я как-то.

Вера Власовна ответила: — Надо, иначе нельзя. Это моя сейчас передовая. На вахте памяти оставлена.

Фронтовая твердость и одержимость блеснули в глазах ветерана. Ждали сорок четвертую советскую «флорентину» новые заботы, новые дела в Казахстане, на Дону и у нас на Брянщине: в Стародубе и родной навсегда Понуровке. Повсюду, где живет память и милосердие - самые дорогие ценности на земле.

Источник:

из материалов собранных работниками

Стародубской районной библиотеки имени Г.В. Метельского

http://www.debryansk.ru/~starlib/