Михаил Игнатьевич Межуев

 
газета
"Стародубский вестник"
от 28 марта 1995 года
Г. Оснач
         
Почти все мы имеем глубинные корни в крестьянстве. В моей памяти часто возникают солнеч­ные пятна детства, когда как бы видишь, чувствуешь запах талого снега, потемневший лед на речке, скрип санных полозьев на деревенской улице. И лица давно ушедших людей.
И так уж случилось, что в моей памяти предстал 1931 год, когда с группой сверстников увидел около колхозного двора, только что организованного в д. Камень колхоза имени Буденного, человека, совсем не похожего на других - городского.
Это был красивый мужчина, высокого роста, с черными, смолистыми волосами, в кожаном пальто, который о чем-то разговаривал с односельчанами. Это был, как я узнал потом, Михаил Игнатьевич Межуев – сын нашего каменского мужика Игната Никоновича. Про него тогда говорили, что он владеет пятью или шестью языками, работает дипломатом в Персии (Иране).
Вот об этом человеке – Михаиле Игнатьевиче Межуеве, с которым значительно позже судьба сведет меня, мне и хочется рассказать. Итак, все по порядку.
В семье Игната Никоновича Межуева было пятеро сыновей: от первого брака — Михаил, Борис, Василий и от второго – Иван и Петр. Игнат Никонович был типичным крестьянином, хозяйственным человеком. В годы НЭПа он своим трудом поднял хозяйство: имел наделы земли и леса, обзавелся гумном, конной молотилкой, двумя хорошими лошадьми. Природный ум, смекалка, начитанность, трудолюбие – помогали ему безбедно жить, растить и воспитывать детей.
Старший сын Михаил оказался по учебе очень способным, он окончил среднюю школу в Стародубе. Старая учительница по иностранному языку, которая учила еще в царское время, рассказывала Каменском ребятам, которые учились уже после войны, что за весь период ее работы она не встречала такого способного ученика, каким был Михаил Игнатьевич Межуев из д. Камень.
Отец Михаила, как человек влюбленный в землю и дороживший ею, бесспорно хотел и прилагал все усилия к тому, чтобы его старший сын учился на агронома. Какое-то время Михаил учился в сельскохозяйственной школе, но революция, затем война прервали учебу Михаил ушел добровольцем на фронт, участвовал в гражданской войне, стал красным командиром, принимал участие в ликвидации басмачества в Средней Азии.
После окончания гражданской войны планы Михаила Игнатьевича изменились, его больше интересовала другая работа, увлекла дипломатия, а для этого надо было учиться иностранным языкам, и он стал готовиться для поступления в институт иностранных языков.
Между отцом и сыном установились не вполне нормальные отношения из-за того, что сын не продолжил учебу по агрономии. Кроме того, Михаил в какой-то степени не разделял точку зрения отца, который в период НЭПа начал «окулачиваться». Это могло послужить препятствием для дальнейшей учебы Михаила, который в тот период уже стал членом большевистской партии.
Дальнейшие события повернулись так, что в конце 1927 года, сразу же после XV съезда Сталин начал быстрый поворот к чрезвычайным мерам, что означало наступление на НЭП. Пошли грозные директивы, требующие усилить нажим на кулака, начать работу на коллективизацию. В январе 1928 года Сталин единственный раз в своей жизни выехал в Сибирь, где в своих выступлениях призывал усилить давление на кулака и начать объединять индивидуальные крестьянские хозяйства в колхозы.
По настоянию Сталина, - как отмечает историк Д. А. Волкогонов, - для облегчения раскулачивания был составлен документ, «очерчивающий» параметры кулака: доход в год на едока, превышающий триста рублей (но не менее полутора тысяч на семью), занятие торговлей, сдача внаем инвентаря, машин, наличие мельницы, маслобойни т. д.. Создавалась широкая возможность подвести под раскулачивание самые различные социальные элементы.
Насилие справило пышный пир. Масса крестьян пережила самое тяжелое потрясение в XX веке. Пострадали наиболее старательные, умелые, прижимистые, предприимчивые. Всех их однозначно отнесли к врагам социализма, которые должны быть «обезврежены».
Д. А. Волкогонов приводит данные в своей книге «Триумф и трагедия» о шторме беззакония. В 1929 году в Сибирь на Север было выслано более ста пятидесяти тысяч семей кулаков, в 1930 году — 240 тысяч, в 1931 году — более 285 тысяч. По его подсчетам 8,5 — 9 млн. мужчин, женщин, стариков, детей подпали под раскулачивание, большая часть которых была сорвана с насиженных мест, где остались могилы предков, родной угол. Многие были расстреляны за оказание сопротивления, немало погибло на дорогах Сибири и Севера. По инерции подверглись раскулачиванию и середняки. Всего около шести-восьми процентов крестьянских хозяйств оказались втянуты в той или иной форме в водоворот раскулачивания.
К счастью, такая участь миновала отца Михаила – Игната Никоновича Межуева. То ли потому, что он с первых дней организации колхоза первым вступил в пего и отдал все, что было им нажито: гумно, молотилку, двоих копей и другой инвентарь, то ли по другой причине он не подвергся раскулачиванию и высылке. Как раз в этот период и приезжал Михаил к отцу после 10-летнего его отсутствия в доме отца.
Михаил Игнатьевич учился в Ленинграде в институте иностранных языков. С ним учился и брат его жены, у которого были связи в высших правительственных кругах. До этого Михаил работал в дипломатическом корпусе в Иране. То ли по доносу, то ли по запросу руководства института из сельского Совета было сообщено в институт о том, что родители Михаила являются неблагонадежными, и на этом основании Михаила из института отчислили. Не помогли и связи брата его жены.
Но Михаил не пал духом. Он работает чад собой, увлекается музыкой, готовится к поступлению в Московский институт народного хозяйства им. Плеханова на экономический факультет. Далось это ему нелегко. При помощи брата жены и самой супруги ему удалось поступить в институт и закончить его в 1940 году – накануне  Великой Отечественной войны. Он получил диплом и специальность экономиста-плановика советской торговли. После учебы работал в г. Москве главным эконо­мистом при городском Совете по торговле.
Как только началась война, ст.лейтенант Михаил Игнатьевич добровольно ушел на фронт, принимал непосредственное участие в обороне и в битве за Москву. В боях под Москвой получил тяжелую контузию и после лечения вместе с женой и сыном уехал на Урал, где работал по своей специальности в системе торговли.
Тяжелая контузия, глубокие личные переживания отрицательно сказались на здоровье. Михаил с семьей возвращается в Москву, но работать дальше по состоянию здоровья не может. К тому же осложнились семейные отношения с женой. Дошло до того, что он оказался беззащитным, забитым в семье и в парторганизации, результате был вынужден приехать к отцу в д. Камень тяжело больным.
31 мая 1945 года я вернулся из Московского военного госпиталя инвалидом второй группы в результате ранения в голову. Работать по специальности учителя тогда не мог. Пригласили поработать бухгалтером в колхоз им. Буденного. Как-то по работе пошел в кладовые колхоза и тут под навесом помещения увидел человека со знакомыми чертами лица, которого, как мне казалось, я когда-то видел. Поинтересовался, что он здесь делает. Оказалось, что он поставлен правлением колхоза дневным сторожем около бригады и складов. Добавил, что живет он в доме своего отца Игната Никоновнча. В моем сознании сразу промелькнула мысль, что это тот человек, которого я видел в детстве в 1931 году – Михаил Игнатьевич Межуев. Но как он изменился: худой, изможденный, с трясущимися руками и лицом. Я испытывал к нему человеческую жалость и хотелось хоть в чем-то помочь этому человеку.
Так мы стали близкими друг к другу. Я часто ходил в дом к Игнату Никоиовичу, мы подолгу разговаривали с Михаилом Игнатьевичем и его отцом. А когда пришел с фронта бывший главный бухгалтер колхоза, и я уступил ему место работы и стал работать зав. сельским клубом, еще больше сблизился с семьей Игната Никоновича. Мы организовали в деревне сельский народный хор при клубе, и руководителем его стал Игнат Никонович. Ему тогда было 75 лет, но он с такой любовью и увлечением относился к делу, что можно было только позавидовать. У него был сильный голос, он имел опыт руководства церковным хором. И как он радовался, когда нам удавалось удачно выступить среди своих односельчан.
Михаил Игнатьевич тоже увлекался музыкой. В их доме была скрипка, играли на ней отец и сын. Я тоже играл на этом инструменте, еще до войны во время учебы в пед-училище нас три года обучали скрипичному делу. Играл я и на других инструментах: балалайке, гитаре, мандолине. Это позволило мне организовать при клубе и струнный оркестр.
Болезнь Михаила Игнатьевича прогрессировала. Врачи в то время ничем не могли ему помочь. Дни его жизни были сочтены. Он прожил еще около полугода и в декабре 1945 года в возрасте 41 года умер от полного истощения нервной системы. Похоронили его в д. Камень на кладбище, где были похоронены его мать и другие родные. Так трагически оборвалась жизнь этого одаренного, умного человека, который так сильно любил свое Отечество, защищая его в гражданскую и Великую Отечественную войны. К сожалению, наша система не могла как следует защитить его так, как подобает в любом цивилизованном обществе.
Отец Михаила - Игнат Никонович пережил сына на несколько лет. Весной 1946 года мы с хором участвовали в районном смотре художественной самодеятельности. Наш клуб занял в этом смотре первое место в районе.
У Игната Никоновича погибло на фронте еще два сына. Старший лейтенант Борис Игнатьевич и Василий Игнатьевич. Василий – бывший сталевар, пропал без вести. Борис Игнатьевич, по профессии учитель, погиб в Шумиловском районе Витебской области и занесен в книгу Памяти, которую недавно переслали братьям Ивану и Петру.
Иван Игнатьевич Межуев окончил Кокинский сельскохозяйственный техникум, после окончания которого и до пенсии работал управляющим в п. Кокино в подсобном хозяйстве техникума, а затем института. Иван – участник ВОВ, сейчас на пенсии, проживает в п. Кокино. У него два сына, старший – полковник, работает в Генеральном штабе Российской Армии, другой – учитель, как и его мать, которая вместе со мной до войны окончила Стародубское педучилище.
Самый младший сын Игната Никоновича – Петр. Всю жизнь проработал в родном колхозе механизатором. Был бригадиром тракторной бригады. Это человек, влюбленный в технику. Сейчас на заслуженном отдыхе.
Игната Никоновича не стало в 1950 году. Он прожил 80 лет. Рассказывают, что когда Игнат Никонович лежал в больнице в г. Стародубе, то больные заслушивались его чтением «Конька-Горбунка», которого он знал наизусть от корки до корки. Он его выучил еще в детстве, когда нас лошадей.
Такова жизнь одной семьи из огромной династии Межуевых – потомков казаков, которыми так богата паша деревня Камень.
Источник:

из материалов собранных работниками

Стародубской районной библиотеки имени Г.В. Метельского

http://starodub-biblioteka.ru/